"В Смирне весной 155 года были отданы зверям двенадцать христиан из Филадельфии. Один из них. Квинт, сам явившийся перед трибуналом, увидев зверей, испугался и отрекся от Христа. Но другой, Германик, обратил на себя общее внимание своим мужеством. Геройская смерть Германика только возбудила ярость толпы. Послышались голоса: "Смерть безбожным! Ищите Поликарпа!"
За Поликарпом были отправлены сыщики. Смирнский епископ хотел было остаться в своем доме в Смирне. Но его приближенные убедили его избежать опасности, и он удалился в одно поместье, лежавшее недалеко от Смирны. Сыщики между тем действовали. По убеждению тех же друзей Поликарп решился перейти в другое поместье. Но тогда полиции удалось захватить двух рабов, их подвергли пытке, и они открыли местопребывание Поликарпа. Со значительным отрядом солдат, вооруженные, явились сыщики в то место, где находился Поликарп. Он оставался в верхней горнице и мог бы и в этот раз избежать их рук. Но он предпочел остаться на месте и, сказав: "Воля Господня да будет", вышел навстречу сыщикам. Когда те увидели достопочтенного старца, им стало стыдно за свое оружие, которым они запаслись, выступая как бы против разбойника.
Епископ предложил им ужин, - это было в пятницу в поздний час, - а сам попросил позволения помолиться. Два часа он молился за всех христиан, за всю Вселенскую Церковь. Наступило уже утро, когда явившиеся арестовать его повезли (на осле) в Смирну. На дороге они встретили коляску, в которой ехал один из смирнских муниципальных начальников вместе с отцом. Они попросили епископа сесть к ним в коляску и начали убеждать его избежать угрожающей опасности: "Что худого в том, чтобы сказать: "Господь мой кесарь", принести жертву и тем спасти жизнь?" Епископ ответил, что он не сделает этого. От убеждений они перешли к угрозам и ругательству и наконец вытолкнули Поликарпа из коляски. Старец повредил ногу, но спокойно продолжал идти по направлению к городу. В великую субботу Поликарпа привели на судилище. По всей толпе пронеслась весть: "Поликарпа арестовали". Поднялся такой шум, что невозможно было расслышать ясно ни одного слова. Поликарп предстал пред проконсулом. Он начал допрос: "Ты Поликарп?" Когда епископ признал себя Поликарпом, проконсул обратился к нему с обыкновенными словами: "Пожалей свой почтенный возраст и не доводи дело до своей гибели; поклянись гением кесаря, одумайся, скажи: "смерть безбожным" (так язычники называли тогда христиан)". Поликарп грустно и строго осмотрел сидевшую в цирке толпу, указал на нее рукою и произнес, обращая глаза к небу: "Суди безбожников". "Поклянись гением кесаря и прокляни Христа", - продолжал проконсул. Поликарп ответил: "86 лет служу я Ему и никакой обиды не потерпел от Него; как же я могу похулить Царя моего, Который спас меня?"
Проконсул продолжал склонять Поликарпа к отречению: "Поклянись же гением кесаря, и я отпущу тебя". Тогда Поликарп заметил: "Напрасно ты делаешь вид, что не понимаешь меня, предлагая поклясться гением кесаря. Если ты не хочешь меня понять, я скажу тебе ясно: я христианин. А если желаешь узнать, что такое христианин, то назначь особый день и выслушай меня". "У меня есть звери, сказал проконсул, я отдам им тебя, если не отречешься. А если не боишься зверей, то я сожгу тебя". Поликарп ответил, что огонь временный, который через несколько часов погаснет, нестрашен по сравнению с огнем вечным. "Что ты медлишь? Делай то, что тебе угодно". Тогда проконсул велел объявить, что Поликарп признал себя христианином. Услышав это, толпа разразилась криками ярости: "Поликарп - учитель нечестия, отец христиан; он отвергает наших богов". К язычникам присоединились и иудеи, находившиеся в тот праздничный день в цирке.
Народ требовал, чтобы на Поликарпа выпустили льва. Но для игр в цирке постановка льва обходилась дорого. Поэтому, когда было объявлено, что игры, назначенные для этого праздника, окончены, народ закричал, что Поликарпа следует сжечь. Так и был вынесен приговор проконсула. Язычники и иудеи стали носить горючие материалы и складывать их в костер. Скоро костер был готов. Для христиан было трогательно видеть, что престарелый епископ, раздевшись, сам стал снимать обувь (прежде ему помогали разуваться верующие). Когда он разделся, его хотели пригвоздить к столбу. Но Поликарп, отклонив это, сказал: "Оставьте меня так. Тот, Кто дает мне силу терпеть огонь, даст мне силу и без гвоздей остаться на костре неподвижным". Затем он произнес краткую благодарственную молитву за то, что Господь удостоил его чести мученичества.
По окончании молитвы зажгли огонь. Но пламя образовало дугу вокруг Поликарпа и не касалось тела мученика. Тогда по приказанию проконсула Поликарпа закололи мечом, а тело его сожгли на костре.

Текст приводится по изданию: Писания мужей апостольских.— Рига: Латвийской Библейское Общество, 1994. — С. 379–392. Репринтное воспроизведение издания, вышедшего в 1895 г., с дополнениями.

Мученичество Св. Поликарпа, епископа Смирнского
Церковь Божия, пребывающая в Смирне, Церкви Божией, пребывающей в Филомелии [1] , и всем на всяком месте общинам Святой и Кафолической [2] Церкви: да умножится [у вас] милость, мир и любовь Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа [3].

1. (1) Мы написали вам, братия, о мучениках и блаженном Поликарпе, который положил конец гонению, как бы запечатав его своим мученичеством. Ибо почти все, что произошло прежде, было для того, чтобы Господь снова явил нам мученичество, согласное с Евангелием [4]. (2) Поликарп ожидал [страдания], подобно Господу, до тех пор, пока не был предан, дабы и мы подражали ему, заботясь не только о своем [благе], но и о ближних [5]. Потому что истинной и твердой любви свойственно желать спасения не себе только, но и всем братиям.

2. (1) Итак, блаженны и славны все мученичества, совершившиеся по воле Божией. Ибо мы, как благочестивые, должны приписывать власть Богу над всем. (2) Кто не удивится мужеству [мучеников], их терпению и любви ко Господу? Рассекали бичами их тела так, что даже видны были внутренние вены и артерии; но они терпели. Даже стоящие около них плакали от жалости, а они были столь мужественны, что ни один из них не вскрикнул и не восстенал. Сим показали они всем нам, что славные мученики Христовы во время мучения своего были вне тела, или паче Господь, представ им, беседовал с ними [6]. (3) Устремляя внимание ко благодати Христовой, они презирали мирские казни, в один час искупляя себя от муки вечной [7]. Огонь бесчеловечных мучителей был для них прохладен, ибо воочию видя огнь вечный и неугасимый, они желали избегнуть его, взирая очами сердечными на блага, соблюдаемые страдальцам, которых ухо не слыхало, око не видало, и которые на сердце человеку не всходили (1 Кор. 2, 9; ср. Ис. 64, 3), но которые показуемы им были Господом, так как были они уже не человеки, а ангелы. (4) Подобным образом и те, которые осуждаемы были на снедение зверям, претерпевали многие тяжкие страдания: их простирали на колючих раковинах [8] и истязали другими различными мучениями, чтобы продолжительностью истязания довести их, ежели то возможно, до отречения.

3. (1) Много злоумышлял против них диавол: но, благодарение Богу! всех он не одолел [9]. Мужественнейший Германик подкрепил их в робости своим терпением. Он славно сразился со зверями, ибо когда проконсул [10], желая уговорить его, сказал: «Пожалей о своем возрасте», — то он натравил на себя зверя [11], желая скорее удалиться от неправедной и беззаконной их жизни. (2) Тогда вся толпа, удивясь мужеству боголюбивого и благочестивого рода христианского, возопила: «Смерть безбожникам! Разыскать Поликарпа!».

4. (1) Но некий фригиец по имени Квинт, недавно прибывший из Фригии, увидев зверей, убоялся. А это был тот, который возбудил сам себя и некоторых других идти самовольно [на мучение]. Проконсул после многих убеждений склонил его поклясться и принести жертву. Посему, братия, мы не одобряем тех, которые приходят самовольно, ибо Евангелие не так учит [12].

5. (1) Чудный же Поликарп, услышав о том, не смутился, а хотел сначала остаться в городе. Но поскольку многие просили его удалиться, то он и удалился в одну деревеньку, отстоящую недалеко от города, и, живя там с немногими, днем и ночью ничего более не делал, как только молился за всех и за все Церкви в мире, как поступал он обыкновенно. (2) За три дня до того, как его схватили, во время молитвы было ему видение. Виделось ему, что изголовие его горело огнем. Тогда, обратясь к бывшим с ним, он сказал: «Надлежит мне сгореть живому».

6. (1) Когда продолжали искать его, он перешел в другую деревеньку. Вдруг явились [13] искавшие его, но не найдя [его], схватили двух мальчиков-рабов [14], из которых один принужден был под пыткою признаться. (2) Да и невозможно было ему скрыться, потому что предателями его были домашние [15]. Иринарх [16], получивший [17] то же имя, что и Ирод, спешил вывести Поликарпа на поприще, дабы тот совершил свой собственный жребий, соделавшись общником Христу, а предатели его понесли казнь самого Иуды.

7. (1) Итак, взяв с собою этого мальчика, в пятницу около обеденного часа преследователи и всадники вышли с обыкновенным своим оружием и пошли на него, как будто на разбойника [18]. Придя же все вместе в вечернее время, нашли его лежащим в некоей комнатке на верхнем этаже. Он мог удалиться и оттуда в другое место, но не захотел, сказав: «Да будет воля Господня!» [19]. (2) Итак услышав, что искавшие его пришли, он сошел и разговаривал с ними, так что [пришедшие] дивились, видя лета его и твердость [духа ], и [спрашивали ], нужно ли было столько стараться, чтобы схватить такого старца? Немедленно в сей же час приказал он предложить им пить и есть досыта и просил их [лишь] дать ему один час помолиться беспрепятственно. (3) Когда они согласились, то он встал и молился [20], исполнившись благодатию Божиею, так что в продолжение двух часов не мог умолкнуть. Слышавшие дивились, а многие раскаивались, что пошли против такого божественного старца.

8. (1) Когда же он окончил молитву, воспомянув всех, когда-либо общавшихся с ним, малых и больших, славных и безвестных, и всю Кафолическую по вселенной Церковь, и когда наступило время отправиться; тогда, посадив его на осла, повезли в город; была же великая суббота [21]. (2) По дороге повстречались ему иринарх Ирод и отец его Никита. Они пересадили его в свою коляску [22] и, сидя с ним, увещали его и говорили: «Что худого сказать: Владыка Кесарь! [23] и принести жертву и остальное, и остаться в живых?». Он сначала не отвечал им, [а потом], поскольку они настаивали, сказал: «Я не намерен делать то, что вы мне советуете». (3) Когда же не удалось им уговорить его, то начали ругать его и сбросили с коляски с такою силою) что он, упав, ободрал голень. Но он, не обратив на это внимания, как будто с ним ничего не случилось, бодро и торопливо продолжал путь на поприще, куда его вели и где стоял такой шум, что никого не возможно было расслышать.

9. (1) Но когда Поликарп вступал на поприще, раздался с неба глас: «Будь тверд и мужественен, Поликарп!» [24]. Того, кто говорил [сие], никто не видел, но глас бывшие тут из наших слышали [25]. Наконец привели его, и тут поднялся большой шум, когда услышали, что Поликарп пойман. (2) Как скоро привели его, то проконсул спросил: «Ты ли Поликарп?» — и, получив утвердительный ответ, стал убеждать его отречься, говоря: «Уважь свою старость», — и прочее, что им привычно говорить: «Клянись Фортуной Кесаря [26], одумайся, скажи: Смерть безбожникам!» Но Поликарп, помрачнев лицом и посмотрев на толпу находившихся на поприще беззаконных язычников, погрозил им рукою и, со вздохом воззрев на небо, сказал: «Смерть безбожникам!». (3) А проконсул настаивал и говорил: «Поклянись, и я отпущу тебя; хули Христа». Но Поликарп отвечал: «Уже восемьдесят шесть лет я служу Ему, и Он ничем не обидел меня: как же могу хулить Царя моего, Спасшего меня?».

10. (1) Но поскольку проконсул продолжал настаивать и говорил: «Поклянись фортуной Кесаря!» — отвечал Поликарп: «Ежели ты воображаешь, что я поклянусь Кесаревой, как ты говоришь, Фортуной, и притворяешься не ведающим, кто я, то слушай, я [говорю] открыто: я Христианин! Если же ты хочешь узнать учение христианское, назначь день и послушай». (2) Проконсул сказал: «Убеди народ!» [27]. Поликарп отвечал: «Я тебя только удостаиваю ответа. Ибо нас учили начальникам и властям, поставленным от Бога, воздавать приличную и безвредную для нас честь [28]; а их я считаю недостойными того, чтобы защищаться пред ними».

11. (1) Проконсул сказал: «У меня звери; им отдам тебя, если не переменишь мыслей». Поликарп отвечал: «Зови. Ибо у нас хороших мыслей не меняют на худые. Хорошо обращаться от зла к правде». (2) Проконсул продолжал: «Если не боишься зверей, то я велю тебя сжечь, ежели не переменишь мыслей». Поликарп отвечал: «Ты грозишь огнем, который час горит и вскоре гаснет, потому что тебе не известен огнь будущего суда и вечной казни, который уготован нечестивым. Но что медлишь? Делай, что намерен».

12. (1) Говоря это и много подобного, он исполнился смелости и радости; лицо его озарилось благодатью, так что он не только не смутился от того, что ему говорили, но, напротив, проконсул вышел из себя и послал глашатая трижды провозгласить на средине поприща: «Поликарп признал себя Христианином». (2) Когда глашатай сказал это, то вся толпа язычников и иудеев, живущих в Смирне, в безудержной ярости начала громко кричать: «Это учитель Асии [29], отец христиан, он ниспровергает наших богов и многих учит не приносить им жертв и не чтить их [30] ». Говоря так, они подняли крик и стали просить асиарха [31] Филиппа выпустить на Поликарпа льва. Филипп отвечал, что это нельзя, потому что бой со зверьми уже кончился. (3) Тогда вздумалось им закричать в один голос: «Сжечь Поликарпа живым!» — ибо надлежало исполниться тому, что явлено было ему в видении изголовья, которое во время молитвы он видел горящим, и, обратясь к бывшим с ним верным, сказал пророчески: «Надлежит мне сгореть живому».

13. (1) И вот, это было исполнено очень скоро, скорее даже, нежели сказано. Толпы людей немедленно бросились собирать дрова и хворост из мастерских и терм, в чем с особенною ревностью помогали иудеи, по своему обыкновению. (2) Когда готов был костер, то Поликарп снял с себя все одежды и, развязав свой пояс, попытался разуться, чего прежде сам не делал; ибо всякий раз каждый верный наперерыв спешил коснуться его тела, потому что ему за доброе житие и прежде мученичества воздаваемо было великое почтение. (3) Тут же вокруг него были разложены все принадлежности костра. Когда же хотели пригвоздить его, то он сказал: «Оставьте меня так. Ибо тот, кто дает мне [силы] терпеть огонь, подаст и без ваших гвоздей быть на костре неподвижным».

14. (1) Посему они не пригвоздили его, однако же связали. И так он, со сложенными за спиной руками и связанный, подобно овну, отобранному из великого стада, уготованному в жертву, во всесожжение приятное Богу [32], воззрел на небо и сказал: «Господи, Боже Вседержителю, Отче возлюбленного и благословенного Отрока Твоего, Иисуса Христа, чрез Которого мы получили познание о Тебе! Боже Ангелов и Сил и всякого создания, и всякого рода праведных, живущих пред лицем Твоим! (2) Благословляю Тебя, что Ты удостоил меня в день сей и час стать причастным числу мучеников Твоих и чаше Христа Твоего для воскресения в жизнь вечную души и тела в нетлении Святого Духа. Да буду принят я в [числе] их днесь пред лицем Твоим в жертву тучную и благоприятную, как Сам Ты, неложный и истинный Боже, предуготовал, предвозвестил и совершил. (3) За сие и за все Тебя хвалю, Тебя благословляю, Тебя славлю, чрез вечного и пренебесного Первосвященника Иисуса Христа [33], возлюбленного Твоего Отрока, чрез Которого [да будет] слава Тебе — с Ним [34] и со Святым Духом — и ныне и в будущие веки. Аминь».

15. (1) Когда он произнес «аминь» и окончил молитву, тогда приставленные [35] к костру разожгли огонь. Когда же огонь сильно разгорелся, то мы увидели чудо [36], мы, которым дано было видеть, которые и сохранены для того, чтобы происшедшее пересказать прочим. (2) Огонь, приняв вид свода, подобно корабельному парусу, надутому ветром, оградил вокруг тело мученика, и оно, находясь посредине, было не как тело сожигаемое, но как испекаемый хлеб [37] или как золото и серебро, разжигаемое в горниле [38]. Мы чувствовали такое благоухание, как будто пахло ладаном или другим драгоценным ароматом.

16. (1) Наконец беззаконные, видя, что тело его не может быть истреблено огнем, велели подойти конфектору [39] и пронзить его кинжалом. Когда он сделал это, (вылетел голубь и) [40] хлынуло столько крови, что она погасила огонь, и вся толпа с удивлением увидела, какая [великая] разница между неверными и избранными, (2) из коих был и сей предивный мученик [41] Поликарп, бывший в наши времена учителем Апостольским и Пророческим [42], епископом Смирнской кафолической Церкви. Ибо всякое слово, исшедшее из уст его, или уже сбылось, или сбудется.

17. (1) Но когда завистник, клеветник и лукавый противник рода праведных увидел величие мученичества его и безукоризненное от [самого] начала житие его; [когда увидел], что он увенчан венцом нетления и получил непререкаемую награду; то постарался, чтобы и тело [43] его не было взято нами, хотя многие желали сие сделать и иметь [частицу] его святого тела. (2) И вот внушил он Никите, отцу Ирода, брату Алки, обратиться к проконсулу [44], чтобы он не отдавал тела его, дабы мы, как говорил он, оставив Распятого, не начали почитать сего. Это сказано было по внушению и настоянию иудеев, которые уследили, что мы собираемся взять его с костра, и не понимали, что мы никогда не сможем ни оставить Христа, Который пострадал для спасения всех спасаемых в мире, непорочный за грешников, ни почитать кого-либо другого. (3) Ибо мы поклоняемся Ему как Сыну Божию; а мучеников, как учеников и подражателей Господних, достойно любим за непобедимую приверженность [их] к своему Царю и Учителю. Да даст Бог и нам быть их общниками и соучениками!

18. (1) Центурион, видя иудейскую склочность, положил тело на виду [у всех] [45], как это у них принято, и сжег. (2) И так мы взяли затем кости его, которые драгоценнее дорогих камней и благороднее золота, и положили, где следовало. (3) Там по возможности Господь даст и нам, собравшимся в веселии и радости, отпраздновать день рождения Его мученика [46], в память подвизавшихся [за веру] до нас и в наставление и приготовление для будущих [подвижников].

19. (1) Такова [история] блаженного Поликарпа. [Хотя] он вместе с Филадельфийскими был двенадцатый мученик в Смирне [47], но его вспоминают больше всех, так что и язычники повсюду толкуют о нем. Он был не только знаменитый учитель, но и выдающийся мученик, мученичеству которого, совершившемуся по Евангелию Христову, все подражать желают. (2) Ибо он, терпением победив беззаконного начальника и таким образом восприяв венец нетления и веселясь ныне с Апостолами и всеми праведниками, славит Бога Отца Вседержителя [48] и благословляет Господа нашего, Спасителя душ и телес наших и Пастыря вселенской кафолической Церкви.

20. (1) Вы просили, чтобы мы подробнее описали происшедшее; но мы ныне вкратце сообщаем вам о том чрез брата нашего Маркиона [49]. Узнав о сем, перешлите наше послание далее к братиям, дабы и они прославили Господа, Который выбирает [избранников ] среди рабов своих (2) и всех нас может ввести благодатию и даром своим в вечное Свое Царство чрез Единородного Отрока Своего Иисуса Христа, — Ему же слава, честь, держава и величие во веки! [50]

Приветствуйте всех святых [51].

Приветствуют вас [находящиеся] с нами, и Эварест со всем домом своим, который и написал [сие].

21. (1) Пострадал же блаженный Поликарп в начале месяца Ксанфика, во второй день, за семь дней до мартовских [52] календ, в великую субботу, в осьмом [53] часу. Схвачен он был Иродом, в понтификат Филиппа Траллиана, в проконсульство Стация Квадрата, в царствование же вечное Господа нашего Иисуса Христа.

[Приложение]
22. (1) Желаем вам, братия, укрепляться и поступать по Евангельскому слову Иисуса Христа, с Которым слава Богу Отцу и Святому Духу за спасение святых избранников! Подобно тому, как совершил мученичество блаженный Поликарп, да обретемся и мы по следам его в Царстве Иисуса Христа.

(2) Сие со списка Иринея, ученика Поликарпа, переписал Гай, знавший Иринея. Я же, Сократ, писал сие в Коринфе со списка Гая. Благодать [да будет] со всеми!

(3) А после того я, Пионий, снова переписал, найдя списки по откровению явившегося мне блаженного Поликарпа, о чем поведаю впоследствии [54]. Собрал же я эти списки уже почти истлевшими от времени; да соединит и меня с избранниками своими Господь Иисус Христос в Царствии Своем небесном. Ему же слава, со Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь.

[По Московской рукописи]

(1) Сие из сочинений Иринея переписал Гай, знавший Иринея, бывшего учеником святого Поликарпа. (2) Сей Ириней, пребывавший во время мученичества епископа Поликарпа в Риме, научил многих. Ему принадлежит много весьма прекрасных и православных сочинений, в которых он упоминает [и] о Поликарпе, [говоря], что он был его учеником, и в которых обличил довольно все ереси и передал [нам] церковное и кафолическое правило [таким], как он получил его от святого. (3) Говорит он и сие: «Встретившись как-то со святым Поликарпом, Маркион (от которого [происходят] называемые маркионитами) сказал: «Признай нас, Поликарп!» — на что тот ответил Маркиону: «Признаю, признаю перворожденного сатаны» [55] ». (4) Еще рассказывается в сочинениях Иринея, что в тот [самый] день и час, когда Поликарп мученически скончался в Смирне, Ириней, находясь в Риме, услышал глас, исходивший словно из трубы: «Поликарп мученически скончался!»

(5) Итак, как уже было сказано, из этих сочинений Иринея переписал Гай, а с копии Гая — Исократ в Коринфе. Я же, Пионий, снова списал со списков Исократа, разыскав их по откровению святого Поликарпа и собрав почти истлевшими от времени. Да соединит и меня с избранниками Своими Господь Иисус Христос в пренебесном Своем Царствии, Ему же слава со Отцом и Сыном и Святым Духом во веки веков. Аминь.